…По безлюдным проспектам оглушительно-звонко
Громыхала на дьявольской смеси трехтонка.
Леденистый брезент прикрывал ее кузов –
Драгоценные тонны замечательных грузов.
Молчаливый водитель, примерзший к баранке,
Вез на фронт концентраты, хлеба вез он буханки,
Вез он сало и масло, вез консервы и водку,
И махорку он вез, проклиная погодку.
Рядом с ним лейтенант прятал нос в рукавицу.
Был он худ, был похож на голодную птицу.
И казалось ему, что водителя нету,
Что забрел грузовик на другую планету.
Вдруг навстречу лучам – синим, трепетным фарам –
Дом из мрака шагнул, покорежен пожаром.
А сквозь эти лучи снег летел, как сквозь сито,
Снег летел, как мука, – плавно, медленно, сыто…
“Стоп! – сказал лейтенант. – Погодите, водитель”.
“Я, – сказал лейтенант, – Здешний все-таки житель”.
И шофер осадил перед домом машину,
И пронзительный ветер ворвался в кабину.
И взбежал лейтенант по знакомым ступеням.
И вошел… И сынишка прижался к коленям.
Воробьиные ребрышки… Бледные губки…
Старичок семилетний в потрепанной шубке.
“Как живешь, мальчуган? Отвечай без обмана!..”
И достал лейтенант свой паек из кармана.
Хлеба черствый кусок дал он сыну: “Пожуй-ка!”
И шагнул он туда, где дымила буржуйка.
Там, поверх одеяла – распухшие руки.
Там жену он увидел после долгой разлуки.
Там, боясь разрыдаться, взял за бедные плечи
И в глаза заглянул, что мерцали, как свечи.
Но не знал лейтенант семилетнего сына:
Был мальчишка в отца – настоящий мужчина!
И когда замигал догоревший огарок,
Маме в руку вложил он отцовский подарок.
А когда лейтенант вновь садился в трехтонку,
“Приезжай!” – закричал ему мальчик вдогонку.
И опять сквозь лучи снег летел, как сквозь сито,
Снег летел, как мука, – плавно, медленно, сыто…
Грузовик отмахал уже многие версты.
Освещали ракеты неба черного купол.
Тот же самый кусок – ненадкушенный, черствый –
Лейтенант в том же самом кармане нащупал.
Потому что жена не могла быть иною
И кусок этот снова ему подложила.
Потому, что была настоящей женою,
Потому, что ждала, потому, что любила.
(Владимир Лифшиц, Ленинград)
8 сентября 1941 года началась блокада Ленинграда. По плану Гитлера, город должен был быть стерт с лица земли, а войска, оборонявшие его – уничтожены. Не сумев прорвать оборону, немцы решили взять город измором.
В кольце блокады оказались более 2 500 000 жителей, в том числе 400 000 детей. Страшный голод, ежедневные бомбежки и артобстрелы, лютые морозы… Ленинградцы всеми силами старались выжить и не дать умереть родному городу. Мало того, они помогали армии, выпуская военную продукцию. Работали театры и музеи, детские сады и поликлиники; звучал голос ленинградского радио. С первых дней блокады своё опасное и героическое дело начала Дорога Жизни — пульс блокадного города. Это было необходимо — доказать врагу и самим себе: Ленинград продолжает жить!
Почти 900 дней боли и страдания, мужества и самоотверженности.
Самая кровопролитная блокада в истории человечества.
1 053 000 ленинградцев погибли в окруженном городе.
360 000 жизней оборвались в процессе эвакуации.
810 000 фронтовиков погибли в битвах за Ленинград.
Спасибо, Ленинград, что выстоял, сражался, Победил!
Мы видим, что сегодня многое повторяется. В мире снова пробудился фашизм. И снова нашей Родине стремятся устроить блокаду — на сей раз экономическую. Будем помнить, за что сражались наши прадеды — и беречь наши независимость и единство!
